В том же году поэт написал небольшую статью “Родословная Пушкиных и Ганнибалов”. В бумагах Пушкина была обнаружена ещё одна статья, посвящённая предкам. В собрании сочинений поэта она опубликована под названием «Начало автобиографии»:
«Избрав себя лицом, около которого постараюсь собрать другие, более достойные замечания, скажу несколько слов о моём происхождении. Мы ведём свой род от прусского выходца Ратши или Рачи (“мужа честна”, говорит летописец, т.е. знатного), выехавшего в Россию во времена княжества св. Александра Ярославича Невского. От него произошли Мусины, Бобрищевы, Мятлевы, Поводовы, Каменские, Бутурлины, Кологривовы, Шеферединовы и Товарковы. Имя предков моих встречается поминутно в нашей истории…»
Не случайно Пушкиных вспоминал Карамзин в «Истории государства Российского». Но когда в той же строфе, открывая ее, он с гордостью говорит о родоначальнике генеалогического древа Пушкиных: Мой предок Рача мышцей бранной Святому Невскому служил... — то это не более чем историческая, притом очень грубая, ошибка.
Рача (или Ратша) не мог служить Александру Невскому по той простой причине, что Рача — представитель XII века, а святой князь Александр (Невский) — XIII века.
Ошибка Александра Пушкина заключалась в том, что он пользовался семейными преданиями, в которых его далекий предок значился дружинником князя. Но Пушкин обладал замечательной способностью ошибаться не ошибаясь. Дружинником князя Александра Ярославича Невского был все-таки человек из рода Рачи — Гаврила Олексич, прославившийся в Невской битве со шведами в 1240 году. Сражение произошло 15 июля в месте впадения реки Ижоры в Неву. Тогда-то князь и произнес свои знаменитые слова: «Не в силе Бог, но в правде!» Он с небольшой дружиной сокрушил вражеское, более значительное по численности войско. Сам бился в рядах своих бойцов, как простой воин, и на лице предводителя шведов «оставил след острого копья своего». Дружинники же его были под стать князю. В «Повести о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра» сохранились яркие портреты некоторых из них. Первым, на кого указал сам князь, был Гаврила Олексич, предок Пушкина! Он один напал на шнек (парусно-гребное судно) и, увидев раненого королевича, которого под руки вводили на палубу, бросился за ним. Отчаянно рубясь с охраной, Гаврила Олексич въехал до самого корабля по сходням, был сброшен в воду вместе с конем, но Божиим промыслом выплыл из воды невредим и снова ринулся в сечу и бился с самим воеводой посреди вражеского войска. Гаврила Олексич погиб на следующий же год, совсем молодым. Рача приходился ему прапрадедом, т. е. прошло 100 лет. За плечами Пушкина было не 600-летнее дворянство, о чем он говорил с великой гордостью, а 700-летнее! У Гаврилы Олексича осталось два сына: Акинф Великий и Иван Гаврилович по прозвищу Морхиня. В 1340 году потомок Гаврилы Олексича Александр Иванович Морхинин упомянут в летописи как великокняжеский воевода. Александр Сергеевич Пушкин был его прямым потомком в XVI колене. Иван Мархинин оставил пятерых потомков, среди которых был и Григорий Пушка, давший фамилию прославленному роду.